Война, которой не должно быть
Originally posted by
taniagrin at Война, которой не должно бытьВойна у нас заканчивается так же внезапно, как и начинается.
Телевизор, уставший от круглосуточной трансляции бомбёжек, пожаров и кошмаров, замолкает, и вообще не понятно, как и когда он опять заговорит.
Журналисты, получившие серьезное образование в лучших вузах мира, как-то не думали, что им придется вести репортаж при сорокаградусной жаре из городов, которые обстреливают ракетами.
"Ракета попала в дом! Ракета попала в машину! "
А я вижу этого журналиста глазами его мамы …. В бронежилете под огнем. Бронежилет защищает от ракет…. Рифма! Можно продолжить стихотворение, а войну надо прекратить.
У нас летом не бывает дождей. Самое ценное, что у нас есть – это вода. Сейчас вода идет на пожары, а не на полив растений и цветов.
Фруктовые деревья держатся – они привыкли к зною.
Уже давно мой начальник объяснил мне, что когда будет отбой, нужно моментально вернуться к обычному расписанию на работе.
Шум самолетов, в воздухе летают обрывки пожаров, на лестнице перья от порвавшейся подушки, брошенные игрушки во дворе….
Когда спускались в бомбоубежище, всё бросили, как попало.
И вдруг объявляют, что война закончена, и всем можно вернуться к обычной жизни.
Вот только что была война, например в 8.30 утра. А в 8.31 – войны уже нет. Многие уехали из города. На улицах так пусто, что можно ходить голой.
А у меня вдруг звонит телефон:
- Урок музыки сегодня будет? – скучный голос моей ученицы, она всегда делает мне одолжение. Только минуту назад объявили об окончании войны.
- Будет…. – отвечаю я очень неуверенно.
Смотрю на своё недоумевающее лицо в зеркало: Урок музыки? Сегодня?
Не представляю, как войти в нормальную орбиту жизни. А как же перья на лестнице? А как же эта вакуумная тишина, которая страшна не меньше, чем разрывы ракет?
Но, раз обещала, иду в класс, где много лет даю уроки музыки.
На улицах, как на Луне…. Никого! Ни одного человека.
Клавиши спрятались под крышкой фортепиано, и я их пока не тревожу.
"Может быть мне почудился этот звонок ученицы?" – думаю я.
Но нет, вижу идет по пустынной улице девочка. Зовут её Равид.
Через плечо сумка, которую я ей сшила и даже вышила на ней скрипичный ключ.
Учится она музыке вяло, больше мама её радуется, чем она, что мелодии Моцарта и Чайковского звучат в их доме.
Но может быть я ошибалась? Не может человек, который не очень-то любит уроки музыки, на первой минуте после войны, захотеть прийти на урок! Может быть она любит музыку, но скрывает это?
Идет девочка, с сумкой через плечо. Я стою в двери своего класса – это коттедж без ступеньки, прямо с улицы можно зайти в открытую всегда дверь.
Смотрю на приближающуюся девочку и вижу, что Земля круглая. Она идет по круглой планете Земля!
Вяло идет, не торопится, как всегда….
Мы начинаем урок. Руки у неё хорошие. Память замечательная!
Она смотрит на меня сонным взглядом и спрашивает: с чего начать?
А я не знаю с чего начать урок музыки после войны.
- Ну давай начнем с отрывка из "Лебединого озера" – говорит она мне покровительственным тоном.
Пока она играет, я думаю: "Как родители отпустили ребенка одного? Ведь только что прекратили обстрелы города ракетами!"
- А где твоя мама? Почему она не пришла на урок? – мама её обычно приходит и просто украшает весь процесс обучения: шутит, балдеет от музыки, танцует, плачет и смеется , в зависимости от содержания урока.
Равид не похожа на маму – она равнодушна, но великодушна.
Вдруг в открытую дверь класса вламываются журналисты и какие-то заблудившиеся туристы. Они ошалело смотрят на нас: учительница и рядом смешнющая ученица, которая одарила всех вошедших своим знаменитым взглядом: "Надоели! Сщас будут задавать вопросы…."
И точно:
- Что это? - Спрашивает журналист в бронежилете. Отечное его лицо обгорело на солнце, видно что он не спал, не пил и не ел все дни войны.
Мы не закрываем дверь класса, и музыка слышна гулко во всем городе, как на Луне. Если на Луне космонавты заиграю на фортепиано, то тоже будет слышно всем на свете.
Туристы окружают нас, а операторы устанавливают свою аппаратуру.
- Что это? – повторяет свой вопрос журналист, имея ввиду: как вы здесь оказались и что вы здесь делаете?
- Отрывок из "Лебединого озера" - вяло отвечает моя ученица и поворачивается ко мне, показывая своё скептическое удивление.
- Что? Какое озеро? – лицо журналиста вытягивается от удивления и ещё больше краснеет.
- Это Чайковский!!! – теряет терпение моя ученица, и я вдруг узнаю свои интонации в её голосе.
Своим спокойствием Равид привела в чувство всех присутствующих.
Все закивали головой: " Ну конечно! Конечно, это Чайковский!"
Гости сели в кресла, которых много в нашем классе – здесь проходят концерты играющих на фортепиано детей.
Начинается съемка. И на фоне дивной мелодии, мы слышим голос журналиста, который рассказывает о нашем с Равид уроке, в первые минуты после объявления перемирия.
Телевизор, уставший от круглосуточной трансляции бомбёжек, пожаров и кошмаров, замолкает, и вообще не понятно, как и когда он опять заговорит.
Журналисты, получившие серьезное образование в лучших вузах мира, как-то не думали, что им придется вести репортаж при сорокаградусной жаре из городов, которые обстреливают ракетами.
"Ракета попала в дом! Ракета попала в машину! "
А я вижу этого журналиста глазами его мамы …. В бронежилете под огнем. Бронежилет защищает от ракет…. Рифма! Можно продолжить стихотворение, а войну надо прекратить.
У нас летом не бывает дождей. Самое ценное, что у нас есть – это вода. Сейчас вода идет на пожары, а не на полив растений и цветов.
Фруктовые деревья держатся – они привыкли к зною.
Уже давно мой начальник объяснил мне, что когда будет отбой, нужно моментально вернуться к обычному расписанию на работе.
Шум самолетов, в воздухе летают обрывки пожаров, на лестнице перья от порвавшейся подушки, брошенные игрушки во дворе….
Когда спускались в бомбоубежище, всё бросили, как попало.
И вдруг объявляют, что война закончена, и всем можно вернуться к обычной жизни.
Вот только что была война, например в 8.30 утра. А в 8.31 – войны уже нет. Многие уехали из города. На улицах так пусто, что можно ходить голой.
А у меня вдруг звонит телефон:
- Урок музыки сегодня будет? – скучный голос моей ученицы, она всегда делает мне одолжение. Только минуту назад объявили об окончании войны.
- Будет…. – отвечаю я очень неуверенно.
Смотрю на своё недоумевающее лицо в зеркало: Урок музыки? Сегодня?
Не представляю, как войти в нормальную орбиту жизни. А как же перья на лестнице? А как же эта вакуумная тишина, которая страшна не меньше, чем разрывы ракет?
Но, раз обещала, иду в класс, где много лет даю уроки музыки.
На улицах, как на Луне…. Никого! Ни одного человека.
Клавиши спрятались под крышкой фортепиано, и я их пока не тревожу.
"Может быть мне почудился этот звонок ученицы?" – думаю я.
Но нет, вижу идет по пустынной улице девочка. Зовут её Равид.
Через плечо сумка, которую я ей сшила и даже вышила на ней скрипичный ключ.
Учится она музыке вяло, больше мама её радуется, чем она, что мелодии Моцарта и Чайковского звучат в их доме.
Но может быть я ошибалась? Не может человек, который не очень-то любит уроки музыки, на первой минуте после войны, захотеть прийти на урок! Может быть она любит музыку, но скрывает это?
Идет девочка, с сумкой через плечо. Я стою в двери своего класса – это коттедж без ступеньки, прямо с улицы можно зайти в открытую всегда дверь.
Смотрю на приближающуюся девочку и вижу, что Земля круглая. Она идет по круглой планете Земля!
Вяло идет, не торопится, как всегда….
Мы начинаем урок. Руки у неё хорошие. Память замечательная!
Она смотрит на меня сонным взглядом и спрашивает: с чего начать?
А я не знаю с чего начать урок музыки после войны.
- Ну давай начнем с отрывка из "Лебединого озера" – говорит она мне покровительственным тоном.
Пока она играет, я думаю: "Как родители отпустили ребенка одного? Ведь только что прекратили обстрелы города ракетами!"
- А где твоя мама? Почему она не пришла на урок? – мама её обычно приходит и просто украшает весь процесс обучения: шутит, балдеет от музыки, танцует, плачет и смеется , в зависимости от содержания урока.
Равид не похожа на маму – она равнодушна, но великодушна.
Вдруг в открытую дверь класса вламываются журналисты и какие-то заблудившиеся туристы. Они ошалело смотрят на нас: учительница и рядом смешнющая ученица, которая одарила всех вошедших своим знаменитым взглядом: "Надоели! Сщас будут задавать вопросы…."
И точно:
- Что это? - Спрашивает журналист в бронежилете. Отечное его лицо обгорело на солнце, видно что он не спал, не пил и не ел все дни войны.
Мы не закрываем дверь класса, и музыка слышна гулко во всем городе, как на Луне. Если на Луне космонавты заиграю на фортепиано, то тоже будет слышно всем на свете.
Туристы окружают нас, а операторы устанавливают свою аппаратуру.
- Что это? – повторяет свой вопрос журналист, имея ввиду: как вы здесь оказались и что вы здесь делаете?
- Отрывок из "Лебединого озера" - вяло отвечает моя ученица и поворачивается ко мне, показывая своё скептическое удивление.
- Что? Какое озеро? – лицо журналиста вытягивается от удивления и ещё больше краснеет.
- Это Чайковский!!! – теряет терпение моя ученица, и я вдруг узнаю свои интонации в её голосе.
Своим спокойствием Равид привела в чувство всех присутствующих.
Все закивали головой: " Ну конечно! Конечно, это Чайковский!"
Гости сели в кресла, которых много в нашем классе – здесь проходят концерты играющих на фортепиано детей.
Начинается съемка. И на фоне дивной мелодии, мы слышим голос журналиста, который рассказывает о нашем с Равид уроке, в первые минуты после объявления перемирия.