angryЯгоды крупные, черные, да не черные: есть в этом цвете и отблеск фиолетового и тень бордового и «нота», как говорят парфюмеры, вишневого. Очень красивая эта черная смородина, которую я в детстве и юности и за ягоду-то не считала, так ее всегда было много. Каждый раз, идя к кому-то из знакомых москвичей в гости, захватывалась литровая банка смородины перетертой с сахаром.
Эти картинки мелькают в голове, пока я рассматриваю коробочку со смородиновым чаем в русском магазинe.
- Что это у вас за чай такой? – спрашиваю у женщины на кассе.
- Обычный чай, индийский с сухими ягодами.
- А с малиной есть такой?
- Нет. А вы не из Москвы?
Что-то меня вдруг так напрягает в этой женщине лет пятидесяти с прямой спиной и периодически скользящей по лицу дежурной канадской улыбкой, что я, сама себе сильно удивляясь, вдруг выдаю: «Нет, я из Прибалтики. Из Литвы. Из Клайпеды». Последнее добавляю, как деталь для убедительности, с волнением прикидывая: а вдруг она тоже из Клайпеды? Это единственный город на Балтийском побережье, где я своей жизни была по пути на Куршскую косу и провела там один день. Понимаю, что соврала, поскольку уж больно интересно мне, почему она это спросила и что сейчас скажет.
- Хорошо, что не из Москвы. Как же мы их ненавидим, этих москвичей! Как ненавидим! Вся страна голодала, а они жрали и жрали!
Молча, ставлю пачку чая на прилавок, вешаю маленькую сумочку на плечо, выхожу на улицу. Новости допекли, злые реплики в интернете, нападения друг на друга на ровном месте и драки… пусть виртуальные… решила пройтись. Прошлась. Это кто жрал? Моя мама, вечно с сумкой, возвращавшаяся с работы купив в семь часов вечера то, что осталось в магазине или отец, начальник цеха на заводе, который приходил гордый и счастливый, если выиграл заказ с куском колбасы?
Я пожалуй сделаю все-таки пост-приветствие в своем журнале, и первой фразой там будет: «Ненавидящие Москву и москвичей, идите мимо. Желательно лесом.»
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →